HideКак бишь это, да: "Читал перед сном пейджер. Много думал". Читал я тогда много и запоем, но все почему-то фантастику да авантюру, а думал вот про что: почему же меня так воротит от классики? Ведь мой папа-алкоголик, интеллигент в седьмом поколении, классику перечитал всю какая есть, и тащился по ней, как щелкунчик по жевательной резинке. Он в красках рассказывал мне про очарование старинного слога, неторопливость стиля, отточенность изложения и величие идей. После чего обычно шел в ларек за новой.
А мне было неинтересно проницать духовные пертурбации обедневшего дворянина конца девятнадцатого века через призму восприятия разночинца-славянофила начала двадцатого. Мертво всё это было. Не про меня, юнца, строчащего корявые стихи и таскающего в кармане всякие железки. Поэтому я нырял в очередной том саги про "Бешеного" или "Пиранью" и с прибором клал на все духовное наследие сразу.
...Стругацкие меня спасли. Натурально. Меня бы затянуло в это чтивно-телевизорное болото. "Понедельник начинается в субботу" я зачитал до дыр и мог цитировать абзацами. А потом перечитал вообще все их вещи, что смог найти. "Пикник", "Миллиард", "Трудно быть богом", "ОЗ"... Все подряд, короче, включая коммунизм-фикшн, который я с детства не терпел. Стругацкие стали тропинкой, которая увела меня в сторону от всего того дерьма, в которое обычно упирается жизнь.
А, не буду петь им дифирамбов - и без меня желающих сколько угодно. Скажу одно: пяток книг АБС вполне себе способен заменить всю "Библиотеку отечественной классики" во всех Nдцати томах. Я знаю, я проверял.
Это сугубо личное, братья мои и сестры во компьютере, и не считаю я себя вправе критиковать их тексты. Потому что они написали то, что стало фундаментом моей личности. Я просто не смогу их адекватно оценить...
В должности внештатного корреспондента беднейшей газетки "Молодежный Курьер" (бывш. "Марийский Комсомолец") из задрипанной Йошкар-Олы - я ухитрился взять у Бориса Натановича Стругацкого интервью. По меркам "Курьера" это была бомба. У меня тогда была сессия в Питере, и я учился. Ну, еще гулял, конечно. И занесло меня лихим ветром на церемонию вручения "АБС-премии" (почему-то мне всегда везло на халявный проход в интересные места). Каралис, помню, посмотрел на меня умным взглядом и сказал: "Входите". Я расценил это как знак посвящения в касту. И вошел.
Говорились умные слова, вручались семигранные гайки, я сидел меж кумиров - писателей-фантастов! - и вовсю вертел головой: собирал фактуру для своей вшивой газетенки. Такой материал можно было забабахать и на первой полосе. Борис Натанович оказался похож на иллюстрацию к детской сказке про кругленьких и длинненьких человечков: был там такой кругленький мудрец, который прекратил войну. А глаза у него за очками были неожиданно темные и внимательные, совсем не старые...
И я пролез в числе прочих журналистов к нему, и задал свой банальный вопрос, и еще пару таких же, начеркал чего-то в блокноте, и остро жалел, что нет фотоаппарата... ничего потом было не разобрать из тех записей, все смазалось в памяти - как после экзамена, когда на тебя набрасываются с требовательным: "Что попалось?!", но ты даже и не можешь вспомнить название своего билета, а конспекты кажутся тарабарскими письменами... Однако мэтр одарил меня и всех прочих электронным адреском форума, где можно было с ним беседовать в оффлайне. Каюсь, из лежащих там вопросов-ответов я и состряпал то интервью для своего "Курьера".
...Как говорится, ну и что с того? Мораль-то у басни где? Только ленивый из писателей не сказал еще про свое трепетное чувство к фантастам Стругацким. Ну, или там "Ненавижу!", чтобы выделиться. Сборники вроде "Времени учеников" идут на ура. Многие чтут БС почти за живого бога, и уж точно - за гуру. Многие не то что брали у него интервью, а даже и учились на его знаменитом семинаре. Ты-то что вылез, мемуарист-рассуждайло?
Просто вышло так, что я многое должен этим людям и этим книгам. И все то, что я за свою жизнь написал и напишу - будет только попыткой отдать долг.
Вот и все.
